СПЛАВ ПО РЕКЕ ВИЛЮЙ
Вода в Вилюе сразу нам гораздо более прохладной показалась, чем в Боутобии (потому, очевидно, что через плотину вода в районе дна реки тут протекала). Видно было, как дорога через гору от посёлка Светлый прямо к устью О-Боутобии подходит (там и кончаясь). И там нынче стояло много рабочих «козелков»… а на другом, правом берегу Боутобии ещё больше народа рабочего сидело — с резиновыми лодками, сетями и т.д.
Поэтому мы отплыли от устья Боутобии ещё км.1,5 вниз по Вилюю. И только тогда встали на ночлег на правом его берегу. Берег тот крупнокаменистым был (только с виду травой прикрытым) . А сразу за полосой паводковозаливной (уже и самой по себе наклонной — склон залесённо-курумный начинался). Так что с непривычки, трудно было на месте том и вещи таскать, и место для палатки приискивать.
Отец, как поставил последнюю — так, устав от сегодняшних тасканий байды по мелям, сразу и залёг в неё до утра. И я уже один сам себе ужин приготовил на костре неспеша, закатом любуясь (солнце тут зашло уже где-то в 2330 ). И всю последующую ночь плохо спал.
А утром, после завтрака, когда мы, как обычно, вещи свои и бутыли с крупой к самой воде стали относить (чтобы грузить потом в байду)… рыба, видя последние у самого берега — просто взбесилась, чуть не на сушу за крупой пытаясь выбраться.
Солнце нынче взошло уже после 9ч. Безветренно. Дымкой от пожаров лесных вся округа затянута (но воспринималась она — как на Киренге… скорее, как продолжительный туман). Курумники (резконаклонные, открытые осыпи крупных камней на склонах) местами к самой реке подходили. И горы — часто, практически отвесные (хоть и всего м.400 высотой — от реки считая, на уровне 155 метров тут протекающей нынче) и с отдельными скальными отрогами — также нередко прямо от обоих берегов Вилюя начинались.
Затем, через 6км уже от плотины Светлинской ГЭС — Вилюй на м.500 вширь раздался между всё тех же гор — при зеркальной глади воды и практически не заметном глазу течении. Но вид у него при этом всё такой же дикий и горно-таёжный сохранился. Только, в отличие от Боутобии (на которой не то что каждый день, но чуть ли не каждый час мы не знали — сумеем ли уйти дальше, чем за поворот ближний… или там до паводка осеннего и застрянем), эта река ощущалась гораздо мощней и величественней… и глубину даже сейчас имела весьма большую тут (так что даже и форватер на ней оказался не размеченным — из-за отсутствия надобности, по-видимому — хотя нам говорили, что это вполне судоходная река).
Далее, ещё через км.6 долина Вилюя расширилась так — что горы от берегов её уже достаточно отошли (хотя и видимыми ещё оставаясь не очень далеко)… Народ по реке тут ездит не в красивых спасиках (как на Лене, например), а в промасленных ватниках и сапогах… и на таких же «рабочих» моторках, только что, под японскими моторами… . Но зато, хоть тут и глубже, чем на Лене, и почти также широко, как в районе Киренска — судов на реке не было и явно не предвидилось. Так что мы могли хоть весь день вольно плыть посередь Вилюя.
Плюс, уже через 10 минут после 1-го же заброса «дорожки» с плавучей блесной, которая до тех пор нравилась только нам самим — байду нашу резко затормозило.
«Ну вот, опять, — думаю, — зацепили мы блесной этой бревно какое-то, как на Верхней Ангаре. Придётся выручать».
Отец крутит катушку по-тихоньку. Я против течения неспеша выгребаю. И вытягивается, в результате, к нашему взаимному удивлению — форель (или «ленок», по-местному)… толстая, жирная, кг.2,5 весом .
«Да, недаром, — думаю я уже в другую сторону, — Вилюй рыбной рекой величают… и чайки над ней, вон, толпами кружат».
А к нам, тем временем, трое якутов местных на моторке уже подваливают — и на водку напрашиваются. Но ничего… хоть и с трудом, но нам всё же удалось убедить их в отсутствии у себя «столь жизненно важного продукта».
Вот только, уезжая в чувствах расстроенных, они с собой чуть нашу блесну не уволокли. Зато, никто из якутов не спрашивает, как русские обычно: «И зачем вам это всё нужно? И куда вас чёрт понёс?». Если люди (тем паче, «белые») плывут — значит, нужно.
Через 10км от Светлинской ГЭС, на левом берегу Вилюя стоит гидрологическая станция… с работающим электродизельгенератором, 3-мя собаками, новым хорошим домом с пристройками и т.д. А через 30км от всё той же ГЭС, на всё том же левом берегу Вилюя — посёлок Сельдюкар стоит … якутский… рядос с ЛЭП через Вилюй… на верху открытого косогора м.25 высотой (впрочем, судя по отметкам на гидропосту, тут нынче, благодаря двум ГЭС, даже в паводок вода выше чем на 2,5м не поднимается).
Посёлок этот, основанный в 1956 году — довольно большой и жилой (домов ~50… в основном, 2-квартирно-барачного типа). Много детей и молодёжи. Метеостанция посередь посёлка. Две скульптуры неплохих. Начальная школа действует… Но летом дорог сюда по суху никаких нет. Магазин — только частный (и тот, просто на дому у хозяев). И картошку сажать — шибко негде… также как и сено косить (Кони и коровы пасутся только по паводковозаливным полосам прибрежным вдоль Вилюя. И там же и стога с сеном стоят — которые местные потом на моторках к себе в посёлок отвозят)… А потому, и молоко, и картофель тут большим дефицитом оказались… да что там — даже печенья нам здесь не удалось добыть (а до следующего посёлка по Вилюю ещё ой как далеко плыть). Зато, собаки добрые — ни одна даже отца не попыталась укусить.
С ночлегом и обедом дальше на Вилюе по нынешней «малой воде» и при хорошей погоде — никаких проблем не было… отмели вдоль берегов широченные… В 16км ниже пос.Сельдюкар, на левом берегу Вилюя — заимка якутская с домиком и загоном для скота. Там у нас ещё одна форелина здоровая сорвалась. Сразу после чего — хребты (горные, залесённые, иногда даже со скальными выходами) снова вплотную к берегам Вилюя (то к одному, то к другому) подходить стали… А сам Вилюй при этом разлился вширь больше чем на 1000м (при течении ~1,5км/ч).
В 40км от пос.Сельдюкар, на левом берегу Вилюя — ещё одна заимка якутская… вокруг которой (на км.10 вверх и вниз по течению) штук 100 телят паслись небольшими стадами по обоим берегам Вилюя — на узких, паводковозаливных полосах с редкой, сухой травой… а на самой заимке при этом несколько якутов Сельдюкарских пребывали с моторкой — за телятами оными присматривая.
В том краю и мы заночевали. И когда я уже заканчивал готовить ужин — бычки всей толпой стали к нам подбираться. Но стоило мне разок лишь негромко металлом звякнуть — как они всё той же толпой дружной ломанулись обратно так, что только пятки (пардон, копыта) засверкали: «Мы, мол, знаем, что такое затвор взводимый» .
На следующий день после того — с самого утра дождь моросить начал. А за завтраком говядина вчерашняя опять, сомкнув ряды, к нам подбираться стала. Но отец помахал перед ними своей красной курткой. И бычки надолго задумались (вспоминая, что они в таких случаях делать должны)… после чего предпочли, на всякий случай, нас стороной обойти. И правильно. Тут, на Вилюе, в здравом уме никого просто так и не встретишь (если только Кривая да Нелёгкая по недосмотру не занесут).
Интересно, что эта говядина делать станет — когда после открытия плотины в Светлом (для спуска излишков воды перед осенним паводком) по Вилюю Волна пойдёт. Перетонут, небось, все — кто по-глупей да нерасторопней. И только в Тикси их сетями и выловят.
Как отплыли — вскорости «блесну» нашу плавучую чайка большая схапала… в воздух подняла высоко… но потом всё же бросила. И хорошо ещё, что это не скопа была. Затем, в 55км ниже села Сельдюкар мы проплыли мимо устья реки «Юрка-Охломон» (по-местному, «Холомолох-Юрях»)… где, на всё том же левом берегу Вилюя новая изба стояла — с надписью, что тут начинаются земли родовой общины малых северных народов «Баланах», где за всё ответственнен г.Никифоров из с.Сельдюкар.
Река же Х-Юрях там и тогда была м.100 шириной. Но как и в О-Боутобии, в ней нынче совсем почти воды не было. Да и на самом Вилюе здесь нынче — нередки мели… сухие, жёлтой травой поросшие… и то от самого берега до середины реки тянущиеся… то островами посреди русла Вилюя. А русло это нынче между мелями от 1000 до 250м сужалось.
Ещё в 15км ниже по Вилюю (и соответственно, в 70км ниже с.Сельдюкар) — следующая заимка на левом берегу. Причем, возможно даже не якутская (они тут любят эвенками записываться — чтобы пользоваться льготами, установленными в РФ для малых народов… каковым сами якуты не являются, составляя более половины населения Якутии… а раньше, будучи бурятами сюда вытеснены, якуты те сами эвенков из этих мест вытесняли… впрочем, и эвенки, говорят, до того отсюда индейцев аж в Америку выгнали), а действительно эвенкийская (поскольку рядом с этим зимовьём там ещё два сокжойских черепа имелись… плюс, клочья оленьей же шерсти, по всему лесу вокруг разбросанной… в компании с живым филином — небось, теми же оленями и питающимся… якуты же никогда «не осквернят себя общением с оленем» — они только лошадей признают до сих пор, как бывшие степные жители).
А в м.800 ниже этого зимовья, как и в случае предыдущего «родового усадьбища» — старая якутская избушка (но для укрытия от непогоды тоже пригодная… новые-то избушки якутские в отсутствие хозяев даже в самой глуши почти всегда на замках бывают). Тут мы неподалеку встали на ночлег — на красивом травяном берегу с широким видом на Вилюй.
И на следующий день дождь с самого утра был… только уже не моросящий, а всё более усиливающийся, чем ближе мы к середине дня были… В 4км ниже последней вчерашней заимки, на правом берегу Вилюя видна была палатка брезентовая якутская «стационарная» — с печкой с трубой, нарами, навесом над кострищем… В 9км ниже неё, на том же правом берегу Вилюя, в устье речки Улахан-Балыктах — ещё одна якутская избушка.
Плывём дальше. Время обеденное уже больше часа как прошло. А дождь так до ночи, похоже, всё усиливаясь, идти и собирается… И тут, на всё том же правом берегу Вилюя, в 6,5км от последней избушки — мы увидели ещё одну… новую совсем… от которой отплывало как раз 4 надувных лодки с моторами и 5-ю якутами (сплавляющимися тут артелью, рыбу заготавливая, до с.Крестях… это тут такой «край цивилизации» — как Усть-Кут на Лене — дальше коего всё уже далеко, неизведанно и расплывчато).
Поднявшись к этой избе (как обычно по нынешней «малой воде», больше 500м от уреза реки) — мы увидели, что там весьма чисто, светло и просторно. Дрова… печь ещё тёплая… 5 нар с матрасами и подушками чистыми… стол с двумя лавками.
Так что, поскольку погода утихать явно не собиралась (плюс, обедать надо было всё равно… да и притомились мы, столько дней ходовых от зари до зари почти вламывая) — то решили тут до следующего утра и остаться… Затопили печь… согрелись возле неё сами и обед разогрели.
Едва мы к этой избушке подошли, смотрю… мышь местная, якутская галопом быстрее нас туда понеслась… мол, новые постояльцы — новая пища. Однако, это ей не работники ГЭС… и даже не «простые якуты», с карабинами за телятами охотящиеся. Тут странники голодные… которые, ежели что, так и сами эту мышь съедят — не подавятся.
К избушке той и дорога вездеходная подходит… которая зимой на другой берег Вилюя и дальше на север ведёт. Лес вокруг — всхолмлённый, светлый, с сухой ягельно-моховой подстилкой + невысокими тонкими берёзками + такими же «чахлыми» елями и лиственницами (в преобладающем количестве). В то время как на предыдущей ночёвке в устье ручья Куранах (так тут большинство ручьёв, похоже, зовётся) лес в узкой долине Вилюя перед склонами холмогор каменистых был гуще гораздо, ровнее… и практически из одних только лиственниц состоял.
Хоть и лег я в 0.30 — к 7ч уже выспался… Но встал лишь в 8ч. Снаружи избушки по-прежнему пасмурно и холодно… но дождь пока прекратился. В реке, возле места, где мы пристали вчера — шт.10 голов здоровенных ленков валяются. Просторы — и вдаль, и вширь по реке — видны по-истине дико-якутские. С реки, от избушки — правый берег смотрится гористым… а левый — ровнозалесённым.
Через 13км, как отплыли, на правом берегу Вилюя — следующая «изба ГЭС»… где всё та же артель якутов из Мирного, которую мы сменили вчера на ночлеге, продолжала вылавливать рыбу… А ещё через 7км на «дорожку» нам сначала окунь попался на кг.2 (причем, такой горбато-важный — что за нашей блесной только на боку и мог волочиться) … затем, ленок на кг.3… а потом, и таймень на кг.5 (которого мы уже не сумели просто так в байду затащить… он только лениво махнул хвостом, и лениво порвав собственную губу, ушел обратно, в родные свои глубины — хорошо хоть, при этом снасть нам не порвав).
После этого мы не стали нарываться на нападение очередного «кашалота» (мелкую рыбу к этому времени в Вилюе, похоже, уже всю сожрали… и крупные теперь друг на друга охотятся) и пристали на обед ко всё той же широкой, каменистой паводковозаливной полосе (так, нескончаемо вдоль Вилюя и тянушейся… и поросшей красивой желтой травой… по которой гулял одинокий якутский конь… с надеждой поглядывая на нас — не заберём ли мы его отсюда), напротив редкого на Вилюе здесь глинозёмного обрыва м.100 высотой и 1км длиной.
Отдохнули, перекусили… обсудили, как дальше рыбачить будем в такой озверело-рыбской обстановке… собрались с духом и с силами… И не успели отплыть от обеда — как очередной таймень блесну нашу нагло заглотил. Наученные горьким опытом, мы его на буксире уже потащили к берегу… Но там отец отказался по пояс в холодную вилюйскую воду вылезать (ближе камни не пускали) — чтобы оную рыбу вываживать… А к тому времени, когда я, ругаясь на него, сделал это сам — зверюге этой опять надоело ждать… и снова, порвав губу, она ушла обратно в речные глубины.
На это уже я озверел (Это что? Эти таймени подлючие так и будут над нами теперь издеваться? А я потом ещё много лет вспоминать буду, как они это далали — а я справиться с ними не мог?)… и когда клюнуло в 3-ий раз (как в сказке про золотую рыбку) — чуть не на редане к берегу погрёб… чуть только возможно стало — мигом выскочил из байды… и отобрав у отца спиннинг, с ним вместе, держа леску натянутой и подкручивать катушку продолжая, по пояс в воде, опрометью (как мышь вчера к нашей ночлежной избушке) понёсся ко всё ещё далёкой суше… Оказавшись наконец там, стал крутить катушку ещё быстрее… И вон он, красавец-таймень кг.6 величиной — брюхом уже по отмели скребёт…
Но тут он решил тоже характер проявить… башкой мотнул… губу опять порвал, сорвавшись с блесны… и нагло улёгся отдыхать всего в нескольких метрах от берега — мол, попробуй меня возьми (а может, просто ещё сам не сообразив, что сорвался уже… и потому, с силами и духом для дальнейшей борьбы собираясь). Но и я в запале борьбы не успел сообразиться с мыслью, что и эта добыча от меня ушла… набежал на неё… и уже просто голыми руками, как медведь, на сушу успел выволочь… Где он (не привыкший, видно, к столь «варварским» методам своего лова) только и запрыгал по-настоящему — на метра 1.5 вверх, сотрясая берег. Но это было поздно уже для него .
В тот же день, до ночлега нам ещё три килограммовых ленка попалось… кидавшихся на блесну столь озверело (подумаешь, всего-то пару дней перед тем поголодали… у горбуши бы, на нерест идущей, учились), что не видя их при этом во-очию и предполагая наличие на их месте существенно больших особей (на что нас вдохновляли предыдущие сегодняшние схватки с тайменями), мы, на всякий случай, каждый раз тоже тащили их к берегу и, выпрыгивая из байдарки, выволакивали на сушу.
В результате, к вечеру, с рыбалкой этой — я более чем основательно вымок и замёрз. Так что, доплыв до устья реки Огогут (м.50 шириной, спокойной и глубокой даже сейчас — «в весьма малую воду»)… за 1км до которого, на левом берегу Вилюя стояло очередное «родовое якутское усадьбище» включающее в себя — баньку, сарайчик… плюс, домик 2-комнатный с железной печкой — вполне просторный, чистый и уютный внутри… и как ни странно, даже не под замком…
Вот только до реки оттуда при нынешнем уровне воды в Вилюе было м.400. А оставлять байду и основные вещи свои без присмотра на низкой весьма отмели нам не очень хотелось… вдруг, всё же в Светлом плотину перед осенним паводком откроют, как обещали нам местные жители — и вода в Вилюе, вследствие того, резко поднимется…
Мы встали там лагерем — недалеко от базы отдыха «белых людей» из Алроса с новыми, 2-этажными — не только домом основным, но даже баней… естественно, всё под замком… богатые-то люди, как всегда, за каждую крошку лишнюю гораздо больше трясутся, чем бедные — потому-то, в частности, они и богатые… А также, навесом над «летней кухней» с дощатым полом — где как раз хватило места палатку в сухости поставить… плюс, очаг, дрова сухие и стол длинный с лавками — в общем, всё, как у «культурных людей».
На следующий день, с утра, чуя нашу рыбу, вороны местные разорались на разные лады так — что, несмотря на озноб и головную боль (последствия вчерашней рыбалки), мне пришлось встать раньше, чем обычно, чтобы попытаться отогнать орду эту от нашего лагеря. В этом деле я не очень преуспел. Но зато, смог вволю налюбоваться чудными отражениями многочисленных облаков в зеркальной глади Вилюя, замечательно высвечиваемыми утренним солнцем в перерывах между дождевыми зарядами.
Вскоре как отплыли, недалеко от берега нашу блесну снова кто-то хапанул. Отец стал сматывать спиннинг, пока я подгребал к берегу… а потом, сам же и выскочил из байды. Я следом за ним. И когда на отмели показался очередной 5кг таймень, готовый привычно сорваться с блесны — подбежал к нему с «подсачником» (из пропиленового мешка сделанным — с проволочным ободом в горло вставленным) и выволок этого хищника на сушу уже более «культурно», чем вчера.
Решив, впрочем, в следующий раз подобными «церемониями» не заморачиваться — а просто, дать рыбе оной пинка сзади, чтобы она сама разом на берег вылетела…
Через 4км после устья Огогута, на правом берегу Вилюя — очередной домик новый (на замке, правда, как обычно… но зато, с банькой — внутри которой в непогоду палатку вполне можно поставить)… На обед же мы встали в 11км ниже — тоже на правом берегу Вилюя, возле бывшего «пром. комплекса» (поляны выпасной между Вилюем и очередным мерзлотным озером).
После этого дожди над нами идти перестали… но и рыба в реке ловиться перестала тоже… она тут, похоже, предпочитает ненастье, а не солнышко или тихие зорьки.
В конце всё того же обеденного «пром. комплекса» — ещё две избушки на поляне, на верху косогора стоят, вполне пригодные для обитания (в них, похоже, пастухи-смотрители обитают — когда скот сюда на выпас отправляется… и в одной из этих избушек даже печка кирпичная 2-конфорочная имелась и старый телевизор)… А в 6км ниже этих изб, на левом уже берегу Вилюя — ещё одна изба большая и добротная… хоть и над рекой самой, на краю залесённого косогора — но умело спрятанная за деревьями.
На ночлег нынче мы встали перед островом большим, залесённым. А на следующее утро, когда в 7ч из палатки выбрались — над рекой стоял сплошной, густой, холодный и сырой туман.
Вода в Вилюе стала по-тихоньку прибывать. Недаром, у отца сегодня ночью косточка на ноге болела. И таймени вчера после обеда больше не клевали… а в низовья этой, недостаточно уже для них чистой реки, очевидно, улепётывали.
В 1030 мы отплыли. Солнце к этому времени туман ещё не пробило. Так что по навигатору нынче только и можно было плыть… поскольку ни течения, ни берегов у Вилюя тут видно не было… да и компас не шибко помог бы — из-за сильного петляния.
Наконец, к 12ч, по правому рукаву Вилюя — мы подплыли к селу Оюсут (что в 160км ниже с.Сельдюкар на левом берегу Вилюя стоит). Там всего шт.10 пригодных для жилья домиков нынче стояли — на верху косогора, над рекой… на поляне — не шибко большой, со всех сторон окруженной старым, глухим, еловым лесом. Жилых из этих домиков сейчас всего два. Но зато, с крепким хозяйством, несколькими мужиками в каждом, детьми, коровами, собаками породистыми весьма (тут дворняг, как на П.Тунгуске, не держат — а только настоящих лаек… и те, своё достоинство сознавая, не пристают ни к кому и воровать не пытаются). А также кладбищем старым, интересным… с надгробиями в виде маленьких, деревянных — то домиков одноэтажных, а то целых 3-этажных «пагод» .
К 1230 небо над нами расчистилось наконец от тумана — оказавшись, как я и ожидал, совершенно безоблачным. В с.Оюсут нам молоко продали по 20руб/л (а не по 50 — как в более «цивилизованных» местах Якутии и Иркутской области) и ещё гр.600 сливок в подарок дали. И вот, в 1430 решили мы молочка того испить. Остановились для этого прямо посреди реки. А как дальше попытались двинуться — блесна наша (которая так за байдой всё время и плавала) словно за камень какой или бревно зацепилась… натянулась леска (больше чем на 30кг усилия рассчитанная), как струна — да и лопнула. Видно, пока мы перекусывали, блесну нашу Таймень Вилюйский (младший брат Витимского) заглотил. И хорошо ещё, что вместе со снастью он нам и полбайды заодно не откусил.
Заночевали мы в тот день — на левом берегу Вилюя, недалеко от остатков бывшей летней якутской скотофермы… включавших в себя несколько домов полуразвалившихся (в которых, однако, заночевать или от непогоды укрыться ещё вполне можно было… что и делал в ту ночь один якутский пастух с собакой… а раньше тут по 15-20 человек работало — чьи имена на стоявших неподалёку деревянных столбах высечены были), плюс остатки больших, длинных хатонов (якутских скотных дворов) на поляне небольшой травяной между рекой и озером, окруженной глухим еловым лесом. Дальше, вниз по Вилюю, по верху косогора открытого (сразу после коего начинался всё тот же лес густой, еловый… а от реки до косогора оного тянулась каменисто-сухо-травяная паводково-заливная полоса шириной м.150 — на которой, как обычно здесь, и была поставлена наша палатка) шла натоптанная весьма коровья тропа.
От палатки вид вокруг почти степной открывался… а сверху косогора — горнотаёжный, скорей. Лагерь мы ставили на закате. Ужин (на который у нас, как обычно, макароны со смородиной, протёртой с сахаром были) заканчивали уже в глубоких сумерках. Мимо нас в это время без фонарей, вслепую, пронеслись две моторки (давно мы уже их на этой реке не видели — не говоря уже о судах, сколько-нибудь больших).
А на следующее утро в 630 нас лаем своим разбудила пастушья собака… сопровождавшая шествовавших к ферме по верху косогора многочисленных коров… но при этом не возражавшая, явно, чтобы и у нас чего-нибудь уташить… И лаяла сука эта без остановки минут 30 (кобель бы поленился). Пока я — выйдя окончательно из себя (но не из палатки) — не завопил на неё нечеловеческим голосом… от которого даже отец чуть не поседел окончательно — а собака, слова больше не сказав, бросилась бежать вслед за «своими» коровами.
Вместо неё, однако, тут же принялся моросить затяжной дождь (Может, его собака та лаем своим от нас всё это время и отгоняла, на манер шамана якутского… и зря я на неё так вопил?). Но в 10ч, тем не менее, мы всё же отплыли.
Через 4,5км, на том же, левом берегу Вилюя — очередной домик якутский… небольшой и без печки… но вполне добротный и с нарами, на которых хоть палатку ставь. За ним неподалеку — широкие покосные поляны между озёр… скошенные уже, со стогами сена и конями пасущимися — к которым от с.Хордогой проезжая колея уже ведёт.
Ещё в 5,5км ниже, уже на правом берегу Вилюя, напротив высокого и длинного глинозёмного обрыва — очередная летняя скотобаза с несколькими постройками… в 2 и 3,5км от которой на том же берегу ещё 2 дома стояли (под замками, правда). И пока я их с реки рассматривал — блесну нашу новую очередной таймень хапанул… хорошо хоть, не такой, как вчера, а всего на кг.5… которого мы уже так привычно добуксировали до берега и выволокли на сушу — что он ничего даже не успел сообразить.
Затем, в 10км выше по Вилюю села Хордогой — мы проплыли якутский хутор с двумя отдельными крепкими хозяйствами с большими жилыми домами. А в 3км ниже — ещё один… с тремя крепкими домами под замками… и одним — без. В последнем мы и встали на ночлег.
Там была печка кирпичная 2-конфорочная, 2 комнаты, 3 кровати, стол, 2 лавки. Но вот от уреза воды до верха косогора, на котором оный дом стоял — нужно было идти м.350 по всё той же, обычной нынче каменисто-сухо-травяной паводково-заливной полосе. По которой вскоре же три якута на старом мотоцикле с коляской в сторону с.Хордогой поехали. Но увидев нас, резко свернули… чуть не бегом вломились в «нашу» избушку… и принялись по бутылкам шарить (мол, в такую дождливую погоду, да ещё на ночлег уже встав под крышей — не могут мужики эти не выпить чего ни то спиртного… а якутам — в глуши этой, до которой звериные капиталлистические отношения до сих пор так до конца и не докатились — спиртного ни капли не продают, заботясь о здоровье местного населения). А там… в одной бутылке — вода… в другой — подсолнечное масло… а в третьей и вовсе, молоко. Последнее якутов окончательно доконало. Плюнули они на нас, в сердцах — и понеслись дальше.
А я, как устроились, сначала к предыдущему хутору на берегу Вилюя по широкой покосной поляне, вдоль мерзлотного озера тянущейся, прошел… а затем, по колее к ещё одному хутору вышел — в глубине леса (довольно мелкого тут, приболоченного, елово-берёзового) стоящему, на очередной поляне возле очередного мерзлотного озера. Там один дом жилой был с пристройками… недалеко от которого кони якутские паслись (хоть и не шибко мохнатые — но круче монгольских, дохнущих тут, холода выдерживающие… а те, кто не выдерживал — сдохли уже давно, как и монгольские кони)… закат в озере, что справа, красиво отражался… а слева полполяны болото занимало травяное, с островом возвышенно-залесённым посередине.
На следующее утро было по-прежнему пасмурно и прохладно — но облачность высокая. Встали мы в 8ч… позавтракали… собрались… вещи обратно к реке отнесли… в 1230 отплыли… и к 14ч подошли к селу Хордогой. Оно стоит, как обычно тут, на верху невысокого косогора, на левом берегу Вилюя, в 255км ниже по реке от плотины в р-не пос.Светлый. Перед селом — мель в полреки. Жилых домов ~50… большая школа. А на правом берегу, напротив села, на поляне большой, покосной (тоже по верху невысокого косогора над рекой идущей) видны ещё большие, длинные, старые хатоны и несколько небольших, новых жилых домов.
В 1км ниже села — очередное старое якутское кладбище с деревянными надгробиями. В ещё 2км ниже, тоже на левом берегу — дом новый, жилой, аж 2-этажный стоит. Сразу, как проплыли село — моторки по Вилюю в обе стороны косяком пошли… чуть не через каждые 2км избушки по берегам видны стали… небо расписное — всё в тучах и солнечных лучах — замечательно в реке отражаться стало.
А на ночлег мы встали возле села Нахара — что в 20км ниже Хордогоя тоже на левом берегу Вилюя стоит. Само это село спряталось за поворотом реки. А палатка наша стояла на открытом каменисто-травяном берегу, под невысоким косогором… по верху которого узкой совсем полосой шел еловый лес… затем поляна покосная, полная грибов-навозников… а дальше, сплошняком уже, снова лес еловый, приболоченный. На противоположном берегу Вилюя — красивый, высокий, полузалесённый известняково-глинозёмный обрыв.
Как устроились, пришла к нам собака местная с 2-мя якутами (ищущими коров своих — как обычно тут, самостоятельно утром из хатона уходящими и вечером на дойку возвращающимися… а нынче почему-то припозднившимися) — но никто из них, включая собаку, даже не пытался у нас что-либо разнюхать или уворовать. А вот я — наоборот, сам село смотреть пошел.
В селе сём даже магазин есть… плюс, шт.15 крепких жилых хозяйств… плюс, 1-ый же встретившийся якут Гоша, распросив, зазвал меня к себе на ужин… Дом у него был небольшой, но новый и 2-этажный. 1-ый этаж кирпичной печко-плитой срединностоящей на 4 помещения разгорожен. Заходят в дом в носках. Там пять гошиных мальчишек увлечённо в компьютер играли (есть у них тут и интернет) — без шума, криков, каких-либо обид взаимных, приставаний к гостям (вроде меня) и т.д. В другой «комнате» телевизор негромко работал. В 3-ей мы с Гошей за столом уселись и что было, то и поели (холодного чирка с молодой уже картошкой и холодным же чаем и молоком).
Гоша тут целое стадо коров и телят держит. За ужином он долго, вполголоса (чтобы жену свою, телевизор смотрящую не беспокоить), но весьма красочно рассказывал мне про медведей, в обнимку на берегу Вилюя сидящих — закатом любуясь и ворча что-то выползающему к ним из реки налиму (не сидится ему, видите ли, на дне — а по-общаться вынь да положь… а тут и без него вполне себе приятная компания, в третьих-лишних не нуждающаяся)… про злобно на всё это идилическое безобразие глазами сверкающих из кустов соболей (за что их якуты’ промеж глаз тех и бьют палками, патроны жалея — чтоб не пялились почем зря… а заодно, теми же палками и налимов — чтоб не ползали где ни попадя… особливо, по ночам — когда и так-то не видать ни фига; а тут ещё об этих, хладнокровных, спотыкаться приходится)… про иные местные дела и обычаи. А как я обратно в лагерь свой собираться стал — дал мне с собой ещё целый каравай хлеба собственной выпечки + 2,5л молока + 1кг масла настоящего + огурцов прямо с грядки… плюс, даже главную свою ценность — полузелёный, небольшой, саморощенный помидор. После чего ещё и проводил до самой палатки.
На следующий день мы опять встали в 8ч. Вокруг снова сплошь пасмурно, холодно, ветренно… аж руки мёрзнут. А у костра нашего уже 4 ворона собрались, мисками нетерпеливо звеня (мол: «Когда же наконец нас кормить-то будут?»). Прогнал я этих шаромыжников, развёл огонь, завтрак приготовил… и жизнь наша, вроде как, опять не такой суровой казаться стала.
А то из палатки на ночь мы теперь даже бидоны с деньгами и документами выкидываем (Кому они тут нужны?). А вместо этого, в ноги кладём нагретые на костре камни… под голову — каравай… плюс ещё, солёными тайменями со всех сторон спальники свои обкладываем. Так что, заглянув к нам в палатку, любая местная собака или росомаха сразу понимает, что ей тут ничего не обломится (саму бы, того гляди, не сожрали)… и якуты, головами качая, говорят: «Да, эти, пожалуй, от нас до самого Якутска действительно доплывут».
А вчера, когда мы проплывали мимо очередной заимки якутской, оставленная там (для охраны, очевидно) местная собака — даже вплавь за нами бросилась, жалобно повизгивая (мол, либо заберите меня отсюда хоть куда-нибудь… либо уж прямо на месте и сожрите — чтоб дальше не мучиться)… но когда больше 1000м до другого берега Вилюя почти проплыла — видя, что нас не догнать — повернула обратно (как Петька в анекдоте).
Этак как-нибудь утром к костру выйдешь… а там, в золе греясь, пяток налимов лежат — специально для того на берег ночью выползших.
Отплыли мы в 12ч. Моросило нынче с перерывами весь день. Плюс ещё, до обеда со встречным ветром всё время бороться приходилось. Так что я уже собирался обедать «в холодную». Но отец не поленился сходить за 400м за дровами и развести костёр на ветру, на пустом открытом берегу.
В 10 и 23км ниже с.Нахара на правом берегу Вилюя — заимки сенокосные с пристройками. Домики там новые, просторные, 2-этажные аж… и как ни странно, не под замками. Так что мы не выдержали… и по такой погоде во 2-ой из вышеозначенных заимок и встали на ночлег (хотя туда и пришлось, как обычно тут, вещи таскать за м.250 от берега).
От заимки — петляя между многочисленными мерзлотными озёрами по мелкому, но густому елово-берёзово-лиственничному лесу — колея от трактора небольшого (привозимого, видимо, сюда моторками) обходила многочисленные небольшие сенокосные поляны (со стогом на каждой). В доме нары оленьими шкурами застелены (а в пристройке по-хуже — медвежьей).
Ужин мы приготовили на костре снаружи. А в избе печку просто для тепла подтопили… а когда стало темно — от батареи бакенной (которую с Лены так с собой и продолжали до сих пор возить — для зарядки фотоаккумуляторов и такого вот освещения) фонарик створный зажгли. А кроме того, мы тут же, в избе нашли ещё и приёмник с ручкой, заводящей пружину, от которой уже электрогенератор работал, дающий питание приёмнику… круто для этих мест.
На следующий день с утра и до обеда опять непрерывно моросило. Через 6км, как отплыли, на левом берегу Вилюя очередная заимка. Через ещё 2,5км на том же берегу — новый крепкий домик. А в 4,5км ниже него (или в 7км выше села Крестях) — порог (короткий — но мощный… всю реку перегораживающий… валы в котором даже по нынешней «малой» воде по 1,5 метра были).
Село Крестях (в 320км ниже Светлинской ГЭС на Вилюе расположенное) представило из себя шт.80 жилых деревенских домов (как обычно тут, вытянутых на несколько километров по верху невысокого открытого косогора вдоль левого берега Вилюя). Через Вилюй тут две ЛЭП большие перекинуты… плюс, две баржи, катерами небольшими толкаемые, с берега на берег машины редкие по необходимости перевозят.
В 25км ниже — село Куокуну… где мы застали домов 60 жилых, 2 улицы, много хатонов для скотины… плюс, очередное кладбище якутское, старое (на коем, например, семья Петровых похоронена, в которой жена главы 107 лет прожила, супруг её 102 года — см. фото… да и остальным на сём кладбище по-большинству по 85-88 лет)… а вот моторок на берегу — всего шт.7 (и в основном, под «Вихрями» — иностранный двигатель тут уже редко встретишь).
Ещё в 5км ниже — на правом берегу Вилюя глинозёмный обрыв длиной км.2,5 и высотой м.150… Через следующие 5км — на месте бывшего села Буягы на правом берегу Вилюя, в лесу, в 600м от реки, среди мерзлотных озёр и не шибко больших покосных полян — хутор очередной якутский прячется с 1-им жилым домом, скотом и трактором «Беларусь».
В 55км ниже с.Крестях, на всё том же левом берегу Вилюя расположенно село Тенке. Там жилых домов 30 (разделённых еловой лесополосой на два «микрорайона»… но вполне крепких, с хатонами для скотины каждый и т.д.)… плюс, магазин, почта, клуб, дет.сад., начальная школа.
Но на реке после с.Крестях снова ни одной моторки не видать стало. Плюс, такое впечатление, что каждое утро всё холоднее становится (Зато, без ветра и дождя. И кровососов из-за холода совсем не стало уже. А согреться и возле костра можно).
Через 5км ниже села на правом берегу Вилюя — избушка рыбацкая хорошая. А перед ней — сухой перекат. С которого таймени, похоже, все уплыли… потому как медленно плавать они не умеют, а когда быстро носятся — то головой о камни бьются. А нельма, которая вскоре должна сюда прийти (и говорят, ходит исключительно парами — ну прям, как лебеди белые) — вообще, непонятно на что ловится… только на уговоры, разве… или в сеть.
Вскоре после на правом берегу Вилюя — очередной длинный и высокий (м.150) глинозёмный обрыв… напротив которого, на широкой отмели каменистой (как обычно тут, изобильной сердоликами) мы и отобедали. Во время чего нас ещё и дождиком смочило. Но потом разъяснилось. И в зеркальной глади вод проявились идеальные отражения берегов, облаков сиренево-кучевых на голубом небе, коней якутских (по-прежнему вольно пасущихся на паводковозаливных полосах вдоль берегов — за которыми стеной вставал сосняк и ельник ровный) и т.д.
А на следующее утро над нами снова повис сплошной, густой, сырой туман — который лишь к 930 солнце разогнало… В лесу (с виду, глухо-диком и густом… но как и берег, немало конями местными потоптанном… которых на противоположном берегу Вилюя сегодня с утра видно было как коровы сменили), кроме сосен в борах ягельно-песчаных и елей, немало лиственниц и берёз (а также брусники спелой).
После села Тенке избушки ниже по правому берегу Вилюя стоят в 5, 18 и 26км (причем последняя в лесу скрыта, на полянах покосных… недалеко от очередных мерзлотных озёр — где два якута с собакой на уток охотились). А через 35км от с.Тенке, как обычно на левом берегу Вилюя, после острова большого залесённого (2-го в русле Вилюя после с.Оюсут) — село Сурданга стоит Бордонского наслега (по якутски: «луч света», — в окружающем «тёмном царстве», надо полагать). В нём жилых домов 50… плюс, магазин, почта, амбулатория и т.д.
Первый же встреченный местный житель к себе в дом пригласил (тот у него лиственничным оказался, со стеклопакетами и обогревом с помощью электрического водогрея), чаем угостил, дал возможность в Питер позвонить… и даже сам по поводу нас в администрацию местного райцентра (с.Сунтар) позвонил — обещая, что там нас чуть ли не с плакатами и оркестром на следующий день встретят (чего, естественно, не произошло… но всё-равно приятно — что такая возможность, по крайней мере, предполагалась).
К вечеру в тот же день выяснилось, что мы байду свою наконец пробили так, что она начала течь весьма неслабо (так оно и бывает… Тыю, Гоуджекит, Кунерму, Боутобию пройдёшь… а на «судоходном» Вилюе — на те, пожалуйста). А с самого следующего утра — дождь. И материал для заплаток в вещах далеко где-то весьма закопан. Так что, найдя клей, мы пробоину в своём судне, по-якутски, шкурой тайменя залатали.
Как отплыли отец повыл — от общей безысходности… Так ему с противоположного берега дуплетом ответили (а до того всё казалось, что на реке «нашей» никого нет)… Потом стрелять продолжили… Толи, видно, зверь шибко здоровый попался (не добить никак), толи увёртливый.
До обеда тогда нас дожди зарядами так и мочили. Но хоть после оного (сделанного нами, как обычно — на широкопляжном, паводковозаливном берегу… так что за дровами м.350 идти пришлось — да ещё после того и по откосу лезть… и с костром от ветра и дождя укрыться совершенно негде… но зато, сердоликов под ногами — по-прежнему, множество) подраспогодилось (в смысле, хотя бы сверху лить перестало).
И проплыв село Агдары (Хадан) (Через 25км после с.Сурданга на правом берегу Вилюя стоящее — в глубине поляны, на верху косогора…так — что с реки и не видно. Там ~40 жилых домов, крепких вполне… плюс, кладбище местноколоритное… плюс, ЛЭП через Вилюй перекинута… и даже паром есть — возле которого, правда, полдня прождать можно — дожидаясь, когда же паромщик явиться туда соизволит)… на ночлег мы встали под высоким песчаным откосом.
Дров там, конечно, немного было. Но на противоположном берегу — и вовсе, пляж песчаный, широченный… по которому под вечер ещё и толпа якутов — молодых, отдыхающих — на машинах носиться стала. А ночью, притом, всё холоднее… так, что даже луна, помаячив над горизонтом минут 40, поспешила скрыться от порывов леденящего ветра (не иначе, как от самого Северного Ледовитого Океана до сюда долетающего).
В селе Сунтар больше 200 жилых домов… в основном, «деревенских»… но есть несколько и 2-этажных 8-квартирных дощатых… а в 2-этажных панельных домах «городского типа» находятся — администрация, телефонный узел, авиакасса (отсюда в Якутск, Олекминск, Нерюнгри АН-24 летают… при этом, билеты до «Нюрки», например, 13 тыс. руб. стоят), редакция местной районной газеты, школа, гидрометеослужба, райбольница и т.д. Рядом с телефонным узлом — вышка, а на крыше куча антенн «тарелочного типа».
В 1,5км ниже с.Сунтар через Вилюй уже два больших барже-парома постоянно в течение дня машины перевозят… Но «лобби» таксистов тут очень сильное. Поэтому, хотя народу из одного посёлка якутского здешнего в другой ездит и много — но только на УАЗ-такси… которые, к примеру, по 1500руб берут за 160км до с.Нюрба (по 1,5-рядной, гладкой, наезженной дороге — с мелким, но сплошным ельником по обеим сторонам)… И кроме паромов тех, за всё время своего плавания по Вилюю до сюда мы так и не встретили на этой реке ни одного судна больше моторки… да и те нечасто (не считая отдельных мест — типа Сельдюкара, Хордогоя или Крестяха).
А на следующую же ночь, как мы Сунтар проплыли, ко мне во сне, как к Конюхову почти, от апостола Петра лично мужик какой-то пришел и сказал: «Валите отседова… и чем скорее, тем лучше. А то наверху от вас и так беспокойство постоянное. Достали вы уже всех своих ангелов-хранителей выше крыши. К вам теперь, в качестве таковых, только проштрафившихся и посылают — в качестве наказания».
И действительно… расстояние впереди ещё куда как немалое… течение на Вилюе какое-то уж больно неспешное нынче (при «закрытых» плотинах и «малой воде»)… а времени до того времени — когда мне в Питер, к студентам своим, совсем уж пора станет возвращаться — всё меньше остаётся. И мы, перестав «расслабляться», стали уже, почти по сторонам не глядя, грести «от зари до зари» — как до того на Боутобии.
Следующий большой райцентр — село Нюрба, расположен на левом берегу Вилюя в км.190 ниже с.Сунтар… или в 160км по «федеральной автотрассе Вилюй» (той самой вышеупоминавшейся 1,5-рядной грунтовке) — идущей в нескольких километрах от Вилюя почти параллельно его правому берегу (но совершенно не видной и не слышной с самого Вилюя — как и ранее, почти совсем не обжитого здесь по виду) и подходящей к реке только возле нечастых селений (да и то, не всегда).
В 15км выше с.Нюрба на правом берегу Вилюя стоит село Кюндядя — в котором одном больше 1000 человек живёт… и два больших барже-парома, как и в районе с.Сунтар, постоянно в течение дня машины через Вилюй перевозят.
Далее, в км.65 ниже с.Нюрба слева в Вилюй впадает река Марха — м.700 шириной и в районе устья весьма на сам Вилюй похожая (который после этого слияния становится уже км.1,5 шириной — даже «по малой воде»). В 7км выше по ней, как говорят, село Жархан стоит… и одновременно уже 3 больших барже-парома машины, идущие по трассе «Вилюй», с одного берега реки Марха на другой перевозят.
А ещё в 110км ниже по Вилюю — следующий райцентр, село Верхневилюйск, уже на правом берегу Вилюя стоит… в км.3 ниже которого очередной барже-паром машины через Вилюй перевозит (выше к селу его большой — хоть и безлесый, и низкий — остров, по центру Вилюя расположенный, не пускает).
В 115км ниже Верхневилюйска по реке (или 85км по автотрассе, идущей тут опять справа от Вилюя, в стороне от реки), тоже на правом её берегу уже город Вилюйск расположен — центр целого улуса республики Саха.
Затем, в ещё км.70 ниже по Вилюю (по-прежнему, на правом его берегу) стоит уже относительно небольшое (по сравнению с вышеупоминавшимися районными и улусными центрами) село Кысыл-Сыр — от которого км.10 по дороге можно ещё добраться до Вилюйского тракта… коий тут наконец отходит резко от Вилюя и км.500 идёт почти прямо на юг — до самого Якутска… А по Вилюю (теперь уже не только кажущемуся, как после с.Крестях — но действительно, практически ненаселённому… если не считать села Хатырык-Хомо — расположенного, как обычно тут, на правом берегу Вилюя, в км.220 ниже г.Вилюйск) нам оттуда до устья пришлось плыть ещё км.270.
Затем, по Лене (дробящейся тут между огромным — особенно, по сравнению с Вилюем — множеством островов… но и текущей явно быстрей Вилюя) спустились ещё км.180 — до очередного села Бестях, на левом коренном берегу этой великой сибирской реки расположенного.
Далее — до Якутска