ЛЕНА 2014 — год спустя (часть седьмая)

Достоинство человека определяется тем, каким путем он идет к цели,
а не тем, достигает ли он ее.
Абай

ПРИБАЙКАЛЬЕ

Группа стартовала не без проблем и мы сразу решили вставать на ночлег, в первой удобной заводи. Видимо, сказались накопившиеся эмоции, поэтому мои коллеги быстро и без колебаний — напились. В ту ночь я впервые оценил мощность аудиосистемы, установленной в «Беркуте».

Ещё в марте, когда стало известно о монтаже в одной из лодок «проигрывателя», я ощутил лёгкий дискомфорт, представив, каким нелепым дополнением к реке станет «дискотека». Но, реальность превзошла все ожидания. Презентация проекта «Боль и ненависть милицейского танго» началась с первого дня пути и, почти непрерывно, продолжалась до Якутска. Главным хитом стала история о том, как некоему гундосому гражданину хотелось всё раздарить, жить и любить…

Моё безошибочно просчитанное решение спастись от затянувшегося, у костра, веселья и улечься спать в «жёлтой акуле», оказалось не самым верным: ночью проводились испытания лодок и прочие народные гулянья. Утром коллектив был хмур; полчаса времени отняла дискуссия о том, тушить или не тушить костёр; мы опаздывали с выходом; съёмки с берега не получилось, несмотря на отличную погоду.

В дальнейшем, я ещё несколько раз попытаюсь выстроить красивый караван. О каждой такой попытке можно делать отдельный фильм, в стиле советских грузинских короткометражек, где мальчик пробегал в кадре, с истошным воплем «сейчас взорвётся!»…

10 мая мы вышли в Байкал. На выходе из Ангары остановились у причала базы МЧС, в поисках бензина, поскольку заправка на воде оказалась закрыта.  Группа ушла за топливом, я остался дежурить у лодок. Вернулись, перетаскали от дороги до воды канистры и тут Артур выяснил, что оставил новый Nikon D4 (190 тысяч рублей) в посёлке, на обочине дороги.

Небеса сжалились над нами в этот день и фотоаппарат нашёлся. Точнее, на безлюдной улице его не успели найти раньше, чем примчался хозяин. На следующий день, спасая от шторма съёмочную технику, Артур будет выбрасывать из лодки на берег всё, что попадается в руки. Среди прочего, будет спасён и Nikon D700 (70 тысяч рублей), который упадёт на камни и больше не включится, до самого завершения экспедиции. Таким образом, за первые двое суток экспедиции мы пытались избавиться сразу от двух профессиональных фотокамер. Удалось лишь наполовину.

Дальше будет лучше: мы спалим основное зарядное устройство для аккумуляторов АА, кучу предохранителей, два или три инвертора, пару прикуривателей. Всякий раз, на мои предложения включать потребители по одному, Артур будет отвечать укоризненным взглядом опытного психиатра и объяснять, что я перестраховщик. И меня будет преследовать странное чувство вины, словно это я управляю законами электричества.  И жгу потребители…

начать начало прикольными начинаниями удалось

Тем не менее, начать начало прикольными начинаниями удалось. Выйдя в Байкал, мы потеряли на одном моторе зарядку и встали посреди водной глади, подгребая табуреткой.

Музыкальная шкатулка замолкла. Начались телефонные переговоры с инженерами, в Питере. Точнее, инженеры находились на дачах, в отъездах и ещё где-то, в праздничных хлопотах. Поэтому, перекидывая аккумуляторы, мы пошли дальше, предположительно вперёд. Погода хватала меня за руку и шептала «остановись, снимай!» — но, мы прошуровали до первой обжитой базы отдыха, где и встали на ночёвку. Ни съёмок с берега, ни работы с коптером, один лишь «форс мажор».

Этот самый «форс мажор» закончился утром, когда Фриз нашёл сгоревший предохранитель. А перед счастливой находкой, были: баня; ужин с участием байкальского омуля, которым нас угостил хозяин; трёхчасовой сон; попытки вытащить лодки на берег, когда их начала заливать волна; неторопливый завтрак и некрасивое прощание с человеком, пустившим нас на ночлег. Его финансовый конфликт с Андреем остался неразрешённым. Похоже, он пожалел о своём гостеприимстве.

Дальше была волна, незаметно нарастающая, которая вынудила нас искать убежище посреди ровного каменистого берега. Здесь мы пытались вытащить лодки на берег, сначала гружёными. Потом разгрузили и вытягивали крепёжными стропами, которые случайно взяли с собой. При этом, пробили пластиковый корпус большому РИБу. Досадный промах с Никоном произошёл тоже здесь. Промокли вещи, часть провианта, обувь. О красивой съёмке я в этот день уже не вспоминал. Байкал советовал нам собраться…

Здесь мне пришлось задуматься о реалиях дальнейшего продвижения. Оказалось, что в закупках снаряжения произошли корректировки, о которых никто не сказал вслух. Я вдруг отчётливо увидел, что на недельный сплав, двумя катамаранами, по незнакомой реке, несхоженной группе предстояло идти с одной основной верёвкой (20 метров) и без единого карабина. Впервые мелькнула догадка, что прохождение верхней Лены не планировалось изначально.

Вечером того дня мы попали в серьёзную волну, в проливе Ольхонские ворота. Нам повезло. Повезло так, что я до сих пор задерживаю дыхание, вспоминая как бросало Фриза, идущего перед нами на «Скайботе», с почти пустым баком. «Беркут» уехал из пределов видимости, ещё до входа в опасную зону  — потому что, как крикнул Артур в рацию, «мы не можем остановиться». Мы с Олейником шли рядом, на «акуле», пытаясь страховать — но толку от нас в этой ситуации не было ровным счётом никакого. У нас тоже был пустой бак и в любой момент мотор мог хватануть воздух. Дальше — скальная стенка, в которую лупили двухметровые волны. Гидрокостюмов нет. Время жизни в ледяной воде десять минут, максимум.

Когда прошли самые большие гребни, я вспомнил о камере…

Ночевала группа в бытовке строителей. Как обычно, был долгий «балагур» у стола, от которого не уйти в лодку: на улице бушевал шторм, ревел ветер, срывалась снежная крупа.

Вспоминая ходовой день, я понимал — ничего не изменилось, за прошедшее, с алданского трипа, время.  Всё та же несогласованность, игнорирование правил поведения на сложной воде и никаких попыток координации. Приборы GPS, картплоттер, рации… да хоть ЦУП подключи — бесполезно! Завтра «героизм» повторится и вечером снова будут звучать тосты «за везение». Странно, почему люди никогда не пьют за собственную глупость?

ART_3228

На следующий день группа решала, быть или не быть сплаву по верхней Лене. Отказ от первопрохождения не вызвал споров, всем всё стало ясно. Катамараны, привезённые из Иркутска, отправились в обратный путь. Четыре человека из группы, на микроавтобусе местного жителя, отправились «покорять» исток Лены, двое остались перевозить лодки в Качуг.

Наша поездка по западному побережью Байкала оказалась интересной, но скоротечной. По мере приближения к цели, стало выясняться, что перевалы завалены снегом и для нас непроходимы. Мы оказались неготовы к такому повороту событий, чуть менее, чем полностью. Даже если предположить, что нашлись бы, у кого-то из местных жителей, напрокат, снегоступы — работать на перевале предстояло не менее четырёх суток.

Для выполнения такой задачи у нас не было даже требуемого запаса продовольствия. Кроме того, рюкзак Артура внезапно оказался не рюкзаком, а мешком — без фурнитуры, пояса и с расползающимися швами. Нанятый нами водитель отправился в рейс без тёплой одежды, спальника и еды — ему никто не сказал о ночёвке и он не предупредил о ней своих домашних. Запаса топлива он тоже не взял, даже близко не догадываясь, насколько может затянуться путешествие. И предполагаемое направление движения так и осталось для нас загадкой — обещая веселье под снегом и дождём.

В общем, к вечеру мы приехали к точке окончания дорог, немного заблудились, постояли пять минут, «повтыкали» в навигатор, попрощались с недостижимым истоком и повернули назад. Так закончилось первопрохождение Лены — «сложное, зрелищное, уникальное».

Ночь провели в доме пастухов, в окрестностях Онгурена. Утром на ручье пришлось колотить лёд, чтобы набрать воды. Сама собой вспомнилась эпическая часть обсуждения даты старта, из нашей теоретической подготовки, на «материке»:

Так что как я и предполагал — очень ранняя весна … это моё предвидение! Я вам всем говорил — это лето будет раньше на полмесяца по всем показателям.

За два дня, которые мы тряслись в многострадальном «бусике», я вдруг увидел особенно отчётливо, какой ерундой оказалась вся наша полугодовая подготовка и якобы тщательное планирование. Цитаты, одна нелепей другой, вспыхивали в голове, неоновыми вывесками в незнакомом городе:

Партнёрам НУЖЕН Байкал!

Одна из главных целей экспедиции — кино.

Отправил один комплект подводки — простите , не прощу себе — Байкал без подводки — бред!

Безусловно, реки, озёра, горы и моря не слышат людей. Во всяком случае, слышат не всех. Иначе нас убило бы молнией ещё до старта. Чтобы не врали — примерно такие мысли сопровождали меня по дороге назад. Байкал великодушно провожал солнцем и синевой.

Дальнейшее открылось со всей бесхитростной прямотой: сейчас мы приедем в Качуг, заведём моторы и поедем… от заправки до заправки, от ночёвки до ночёвки. Также, как в этом автомобиле, только месяц. Или два. Или год. Не имеет значения. Экспедиция завершилась.

В этот день я впервые испытал непреодолимое желание закончить маршрут. Однако, существовали обязательства, главным из которых был фильм. Материала для рекламных роликов уже хватало, но лепить фильм из трёхдневного пребывания на Байкале — профанация. Так началось самое странное путешествие моей жизни…