ЛЕНА 2014 — год спустя (часть четвертая)

Время ставит подножку тому, кто торопится.
Бауржан Тойшибеков

ПЕРЕД СТАРТОМ

Период с ноября 2013 до мая 2014 стал для меня некоторым предварительным испытанием: ярче всего запомнилось недосыпание. Никогда прежде мне не доводилось провести столько подготовительной работы — десятки пресс-релизов, разработка и изготовление символики, сбор и обработка информации (часто противоречивой), подготовка картографического материала, составление списков комплектации, распределение обязанностей, разработка графика движения, оптимизация затрат, создание презентаций и промо-роликов, письма в официальные инстанции… и ещё… и так далее.

Здесь проявилось первое противоречие, которое стало крохотным снежным комом, потянувшим за собой лавину. Я не сумел делегировать полномочия. Проще сказать: не смог заставить работать всех, в равной степени. На этапе подготовки мои коллеги зарабатывали деньги, готовясь к длительному отсутствию в семьях — снимали свадьбы, обеспечивали продажи, ходили на службу. Я создавал клипы и фильмы, читал, писал, чертил, разговаривал и понимал, что есть в таком раскладе некоторый дисбаланс.

Но, попытки изменить соотношение сил не давали результата.  Само собой подразумевалось, что есть один бездельник, у которого все бытовые проблемы решаются сами собой. Следовательно, он занимается подготовкой и «торчит в интернете» — так, с изрядной долей пренебрежения, повторял Артур. Ну, я и «торчал», время от времени выпадая в какие-то дикие шабашки, обрабатывая огромные массивы данных для олимпийских веб-проектов.

Бессонница доводила до состояния, когда в таблицу сочинских достопримечательностей для сайта «Олимпийское гостеприимство» я однажды набил перечень содержимого аптечки для экспедиции «ЛЕНА 2014»…

Тем временем, близился май. Отвлекающие мотивы остались в прошлом. За два месяца до старта все жизненные приоритеты сосредоточились на одном — на Лене. Участники группы проникались масштабом, «со страшной силой»: мы стали чаще проводить онлайновые встречи в «Скайпе», интенсивнее общаться в форуме и вообще, подтянулись.

Андрей Текуцкий (Краснодар) проводит скайп-конференцию
с Дмитрием Олейником (Иркутск)

С днем старта оставалась полная неопределённость. Ещё в декабре, обозначили 9 мая начальной датой и, в зависимости от интенсивности прихода весны, планировали прибавить 5-10 дней. Не следовало выходить раньше, чтобы не воткнуться в снега на истоке. Позже — без проблем, потому что посменный сон пилотов в лодках и обеды на воде позволяли пройти, от Качуга до устья, за две недели.

По какой-то загадочной причине, которая так и осталась для всех неясной, Андрей настаивал на самом раннем выходе, как только пройдёт лёд. Якобы, сроки нужны дилерам, для успешных продаж — и прочая чепуха в таком роде. Скорее всего, он хотел сделать всё по «технологии выработки и принятия решения в школе МBI».

Во время очередной скайп-конференции зашла даже речь о составлении устава экспедиции и кодекса её участника. Предложение прозвучало вполне серьёзно и было встречено продолжительным гоготом участников. Дальше дело не пошло. 

Пожалуй, впервые подобные технологии применялись для маршрута высокой автономности, в условиях Сибири и Крайнего Севера. И вообще, слишком многое в нашей экспедиции происходило впервые…

В начале апреля, в Иркутск пришла аномальная весна. Метеорологи зафиксировали 25 градусов тепла, в городе, 6 апреля. Становилось ясно, что стартовать придётся рано. Мы успокаивали себя тем, что можем сидеть и ждать погоды — в прямом смысле — в Иркутске, на месте завершив подготовку и согласования.

Начало маршрута прорабатывалось в двух вариантах: я предлагал забрасывать лодки сразу из Иркутска на Лену; Андрей настаивал на обкатке лодок на Байкале. Мой вариант был существенно экономичнее, но «школа МBI» не хухры-мухры. Там своя логика, существующая за пределами моей. Я уступил.

Кирпичик укладывался к кирпичику, я отдавал позиции и сам принимал участие в постройке кривого фундамента, на котором в скором будущем не устоит моя идея. На словах декларировалось полное подчинение группы режиссёру — и меня, в значительной степени, такой подход успокаивал. Ребята ранее видели результаты моей работы: десятки идей, брендов и акций получили известность благодаря моим фильмам, клипам и текстам. Участники команды знали, что отказываются от личных интересов, в пользу общественно-значимого результата.

На этом фоне, наше с Андреем недопонимание, не представлялось критичным. Мы публично обсудили и выработали механизм принятия ключевых решений на маршруте: договорились, что руководителя в группе нет, спорные вопросы голосуем, а график движения и съёмочные локации определяю я.

В середине апреля мне пришлось слетать в Питер, на семинар ключевого партнера экспедиции, предоставившего нам три новых лодочных мотора. Там собрались дилеры со всей России, бывалые морские и речные волки, перед которыми я провёл презентацию маршрута. Моё выступление встретили с любопытством. Запомнилось, как один из слушателей флегматично заметил: редуктор запасной будет?

Вторая половина апреля превратилась в один долгий сбор рюкзаков. Все понимали значение мелочей и проверяли снаряжение и технику многократно. Внутренний таймер тикал всё громче.

Артур Лаутеншлегер, Дмитрий Фриз, Андрей Текуцкий
Краснодар, 20 апреля 2014 года

Перед майскими праздниками я ежедневно раздавал интервью по телефону или отвечал на вопросы журналистов по электронной почте. Десятки СМИ упомянули о грядущем старте нашего проекта. Репортеры филиала ВГТРК «Россия Кубань» никак не могли приехать в Сочи, поэтому я отправил их к Андрею, который жил рядом с ними. 24 апреля он позвонил мне и сообщил, что сюжет успешно записан и выходит в эфир. Кроме того, он проинформировал меня о том, что назвал себя в интервью руководителем экспедиции.

Сказал он об этом извиняющимся тоном и как бы в шутку. Но, как бы ни сказал, а факт оставался фактом: коллективное решение проигнорировано, мотивы не названы. Андрей явно беспокоился на этот счёт, иначе не стал бы сообщать мне о своём самоназначении персонально, сразу после записи материала.

Забегая вперёд: в дальнейшем, беспокойство исчезло. Он без раздумий игнорировал всё, что не укладывалось в его представления о весёлом отпуске на воде.

Сейчас понятно, что именно в тот момент следовало принимать быстрое и болезненное решение — заканчивать этот цирк, в котором уже проступали черты недалёкого будущего. Но, мечта заслоняла всё. Я грезил Рекой! И мои грёзы оставалось только конвертировать, специалисту в этой области…

1 мая я выехал из Сочи. Абсолютно опустошённый периодом подготовки; оставляя ворох нерешённых личных проблем; без финансовой «подушки»; с нехорошими предчувствиями — ехал в главное путешествие своей жизни. Я возвращался в родные места.